ykh

В предыдущем посте рассказывал я про реакцию Йоси Гехта на хасидское понимание Тора лишма.
Вечером тогда на минхе он сказал, что действительно так и не поспал. Вначале возбудился от того, как трудно достичь лишма, а потом поехало. Мне стало стыдно, что я украл у него сон, я стал просить прощения, онсказал, что это наоборот хорошо.
Тогда я напомнил ему историю про Клойзенбергского ребе и его знаменитую речь в первый Йом-Кипур после освобождения из концлагеря. Он там сказал, что все эти "ашамну" к узникам не относятся.
"Мы грешили?! Да у нас никаких возможностей грешить не было ни делом, ни словом - если бы согрешили, тут же нас бы и застрелили, а на мысли сил не было!
Мы были вероломны?! По отношению к кому? Где? Как?!
Грабили? У нас ничего не было, чтобы грабить! Нет, вот я вспоминаю, мы стали дистрофиками, и кожа с нас свисала как на вешалке. А спали мы на голых досках, плотно, как сардины в банке. И вот ночью у меня кусок свисающей кожи попал между двух досок, и когда я повернулся, зажатыкусок кожи дёрнулся, и я застонал,а мой сосед сказал мне: Заткнись. Выходит, я разбудил его - ограбил его сон. Вот за это я прошу прощения..."
Ну раз Клойзенбергер ребе просил прощения за такой грабёж сна, тем более мне надо просить прощения за мой грабёж сна.
Спор про достижимость Тора лишма и очищение от своих недостатков просто посредством изучения Торы, о невозможности чего в подавляющем числе случаев говорится с одной стороны в хасидском учинее, а с другой - в учении мусар в том его виде, как его давал р.Салантер, напомнил мне один фарбренген с р.Гольдбергом в Адар Аторе. Он там рассказал такой мошол.
Одного человека пригласили в другую семью на шабос. И там его угостили чем-то невероятно, просто запредельно вкусным
- Что это такое? - вопрошал он.
- Это кишка, - сказали ему.
- А как же её готовить?!
- А вот сейчас жена вам весь рецепт запишет.
Пришёл он домой, говорит жене - на следующий шабос делаем кишку!
Сказано - сделано. Поставили кишку в кастрюлю, все специи накидали, всё как в рецепте. Только с нагреванием пошёл какой-то противненький запах. Ну, думают, наверное до завтра проварится и всё будет хорошо. Ан нет, чем дальше, тем хуже, конец шабоса даже пришлось во дворе провести, такой мерзкий дух стоял.
В моцоэй шабос звонит в тут семью, что угощала его да рецепт давала. Что за дела? А ты такие-то специи клал? Да. А такие? Да. Ничего не понимаю.
Наконец: А ТЫ КИШКУ ПРОМЫЛ ПЕРЕД ТЕМ, КАК НАБИВАТЬ ЕЁ?!!!

В городе Крешов (Krzeszow) в юго-восточной Польше главой города был еврей, знакомый с Клойзенбергским ребе, который тогда был равом в Руднике, рядом с этим Крешовом. Его сын эмигрировал в Израиль, и когда ему стало известно, что Клойзенберский ребе тоже находится в Израиле, этот сын городского головы позвонил Мойше Вайсу и попросил организовать ему встречу с ребе. Он хотел прийти с женой и дочкой. Услышав, что сын мэра Крешова хочет с ним встретиться, Клойзенбергский ребе сказал, что обязательно надо его принять, причём с почётом, потому что мэр сделал хасидам много добра. И ребе попросил ребецин приготовить угощение.
Гости прибыли, откушали фруктов и тому подобного, и ребе заговорил с ними, как они пережили войну, как они прибыли в Израиль, как вообще дела. А потом попросил всех выйти, потому что должен поговорить с сыном мэра наедине.
Прошло пол-часа, час, жена начала злиться, потому что им уже надо возвращаться в Тель-Авив, она распахнула дверь, ворвалась в кабинет, но ребе попросил её закрыть дверь с той стороны. И так прошло два часа.
( Read more... )

Йорцайт Клойзенбергского Ребе был 9-го тамуза. А за три дня до этого мы провели чудесный вечер у нашего дорогого друга abu_pinhus.
Работает он среди хасидов, и вот какую историю он рассказал (возможно, он прочитает её в моём пересказе и ужаснётся испорченному телефону,но все исправления таки приветствуются).
Некий человек собирал деньги для Клойзенбергской общины - йешивы и всяческих других проектов Клойзенбергского ребе. Сам этот человек, как я понял, официально хосидом не был и, по выражению нашего раввина, "в восемь одежд не облекался" (т.е. обходился без штраймла и мушкетёрских панталон). Жил он ( и сейчас живёт, зол зайн гезунд) в округе Нью-Йорка. И есть у него брат, которому по вопросам бизнеса приходится разъезжать по дикому Западу, раз в год на две недели  наведываясь в Нью-Йорк в штаб-квартиру компании. И вот пытался этот брат жениться, но как-то у него это дело не получалось. На диком Западе еврейскую невесту подходящего уровня соблюдения и душевных качеств найти не предеставлялось возможным, поэтому в свои редкие и краткие визиты в Нью-Йорк он приезжал, подготовленный по телефону различными шадханами, с толстенькой записной книжкой и каждый день по списку встречался с несколькими кандидатками в невесты. И всё шло по одному и тому же сценарию: он встречался один раз, резко разочаровывался и шёл на следующую встречу. И так дело шло годами.
Как-то раз в Нью-Йорке он столкнулся со своим братом, который бежал куда-то с чемоданчиком.
- Я - к Ребе, деньги сдавать, - провозгласил собиратель денег, - давай со мной.
А почему бы и нет? - подумал неудачливый жених и поехал с ним вместе. Приехали они в Юнион-Сити, где Клойзенбергский ребе основал общину, в таком месте, где его хасиды бы "не забывали, что они в голусе" в отличие от Боро-Парка.
Прибыв на место, неудачливый жених, глянув по сторонам, не очень хотел выходить из машины (я там бывал, и надо сказать, количество ботинок, содранных с прохожих и заброшенных на провода хулиганами, там таки навевает философские мысли), тем более, что брат его должен был идти с дипломатом, полным денег, но брат начал бодро понукать его, и он поплёлся вслед.
Для собирателя денег дорога в кабинет Ребе была открыта, а вот брата секретари попытались остановить, но собиратель денег покровительственно сказал "это со мной", и неудачливый жених оказался в кабинете Ребе. Собиратель прошествовал к Ребе, а жених остался у дверей. Закончив принимать отчёт, ребе спросил:
- А это кто там у дверей?
- А это мой брат, вот жениться всё никак не может.
- Ну, до конца месяца он встретит свою половинку, - сказал Ребе, и браться отправились восвояси.
На следующий день, встретившись с очередной кандидаткой, жених решил встретиться с ней ещё разик, ну и через некоторое время таки на ней женился. Впоследствии, припомнив слова Ребе и сверив даты, жених сообразил, что встречался с Ребе накануне новомесячья, и "до конца месяца" означало один день, что и сработало чудесным образом.
А через какое-то время во время очередного визита собиратель денег пришёл к Ребе очень грустный, и на вопрос ребе по поводу печали объяснил, что у его новорожденной дочки обнаружили некую болезнь, с которой более 4-5 лет не живут, да и эти годы ребёнок проводит прикованным к постели.
- Ты ещё потанцуешь у неё на свадьбе, - сказал Ребе.
Из кабинета собиратель денег ушёл не только грустный но ещё и раздражённый и злой. Обещать такую чушь - это не утешение.
Но девочка пережила и 5 лет и 10 и 15. И вот год назад она вышла замуж. Сам отец отговаривал жениха, мол, ты пойми, тебе придётся за ней ухаживать как за младенцем, который ходить не умеет.
- Это ничего, - сказал жених, - я её люблю.