ykh

Один хосид спросил Ребе Маhараша: почему разным хасидам он даёт разные ответы на один и тот же вопрос. "Что за Ребе я был бы, если бы у меня был только один ответ на каждый вопрос?" - ответил Ребе Маhараш (по-еврейски вопросом на вопрос).
У меня (у р. Гронера) есть записка Ребе от руки, где он пишет, что когда он даёт ответ кому-то на определённый вопрос, это не значит, что этот ответ поможет кому-либо другому, потому что, давая ответ, следует принимать во внимание, что за человек, откуда он идёт, суть вопроса и т.д.
Но есть и ещё один аспект, который можно проиллюстрировать историей.
В 50-х годах был один гурский хосид в Израиле, который одевался не по-гурски. Даже среди своих он щеголял в белой шляпе и коротком пиджаке. Однажды он оказался по делам в Нью-Йорке. и ему понадобилось зайти в квартиру в доме 346 на Нью-Йорк авеню на углу Президент стрит. Он вошёл в вестибюль и стал дожидаться лифта. Тут подошёл чернобородый человек помоложе этого хасида. "Шолом алейхем, - сказал подошедший. - Вы кто?" Герер назвался. Последовал вопрос, чем этот гурский хосид зарабатывает. Когда тот сказал, что у него за бизнес, чернобородый продолжал: "И вам приходится разъезжать по заграницам?" - "Да". Тут подъехал лифт, они зашли внутрь, и чернобородый продолжал свои расспросы: "И где вы были в последний раз?" - "В Никарагуа". - "А миква там есть?" - "Нет". - Так может быть, причина, по которой вас туда занесло - это чтовы вы построили там микву для тамошних еврейских женщин и для еврейских туристок?" Тут лифт остановился, и чернобородый, попрощавшись, вышел.
Прошло много лет. Гурский хосид состарился и всё это время становился всё ближе к своим польским корням. Отрастил пейсы, бороду, стал носить сюртук, сподек.
Однажды он опять оказался в Нью-Йорке и решил в воскресенье пойти к Любавичскому Ребе получить доллар на воскресной раздаче. (Это, естественно, было не раньше 1986-го года). Когда подошла его очередь, Ребе взглянул на него и спросил: "Миква в Никарагуа построена?"
Гурский хосид опешил. А Ребе добавил: "Годы назад мы встретились в лифте и я спрашивал вас о микве".
Вернувшись в Эрец Исроэл, хосид пошёл к своему ребе. "Я ж совсем по-другому сейчас выгляжу, как же он меня узнал?"
Гурский ребе улыбнулся: "Когда Ребе смотрит на человека, он смотрит на душу, а не на тело".

За кидушем в преддверии 10 Швата р.Харитонов рассказал (известную историю).
Одна девушка из хасидской семьи вышла замуж за нехасида. Перед свадьбой родители невесты настояли получить броху у Ребе. Они съездили и вернулись. Вот тут, не уверен, был ли это ребе Маhараш или Цемах-Цедек. По времени, вроде, как Цемах-Цедек, но ребе Маhараша они там, в Любавичах, тоже видели. Прошли годы, у них родился сын, но у него были парализованы ноги. (р.Х. не помнил ил истории, с рождения, или нет.) Врачи не помогли, не знали, что делать, сказали, надежды нет. Жена пилила мужа съездить к Ребе, но тот отказывался - врачи не знают, что там Ребе сможет? Наконец, уговоорила. Приехал он к Ребе, зашёл к нему и вид Ребе нагнал на него такой страх, что его самого чуть ли не парализовало, и уж говорить он не мог. (Фрирдигер Ребе рассказывал, что ребе Маhараш всегда всем улыбался, но люди в его присутствии испытывали страх, в отличие от Ребе Рашаба. Хотя, как я слышал, те, кто понимали, в присутствии Ребе Рашаба тоже испытывали страх, например, ученики ешивы надвигали кепки на лоб - им стыдно было своих мыслей в его присутствии. Хотя как тут кепка защитит?). Ребе Маhараш напчал с ним говорить, напомнил, как они виделись уже, и тот немного расслабился и рассказал о проблеме. Ребе сказал ему: жени его на какой-нибуд; сироте, предложи ей хорошее приданое, подарки.
Тот приехал домой, обговорил с женой. А у них в доме как раз воспитывалась девочка сирота. И муж подъехал к ней с предложением и обещанием подарков, и она согласилась. Стали готовиться к свадьбе, подому разнёсся запах готовящегося мяса. И тут сын попросил мяса, хотя до сих пор ел только самую лёгкую и мягкую еду. Дали ему, он попросил ещё, и вдруг почувствовал покалывание в ногах. И обнаружил, что чувствительность возвращается в ноги. И к хупе его не принесли на кресле, а вели под руки. А из под хупы он уже хотел идти сам, но отец не позволил из-за айн-hора. Но вскоре чудо уже они решили и обнародовать.
А потом историю рассказал Сендер Коен. Он частично участвовал в подготовке кидуша, потому что в честь Баба Сали, чей йорцайт был сегодня, 4 Швата. Кто-то из Дойчей был в Нетивоте у родственников, и один родственник прибежал домой весь вне себя - только что был свидетелем истории. Один молодой человек лежал в лечебнице с парализованной ногой, и паралич постепенно распространялся, и врачи сказали, что надо резать, и приказали ему оставаться в больнице, а он каким то образом, с помощью родственников сбежал, и они отвезли его к баба Сали. Он прибыл на кресле-каталке. Баба Сали ему говорит: даёшь обещание соблюдать шабос? (Видать, был нерелигиозный, но в цадиков верил). Тот подумал секунду, говорит: Даю! Ну вот на тебе стакан арака, скажи броху. Сказал, выпил. Ну, теперь вставай, иди. Не могу! Тогда вот тебе ещё стакан. Короче, то ли после второго то ли после третьего он ещё не сверзился в пьяном ступоре, а, наоборот, почувствовал свою ногу, выскочил за дверь и заскакал на одной ноге, держа другую как автомат и крича: Вот эта нога теперь здорова!
И мы говорили о том, что вот теперь шват, и мы последнее поколение, и мы - ноги поколения, поэтому эти истории, которые раввину и Сендеру захотелось рассказать - о ногах, и мы должны быть здоровыми ногами, не парализованными, чтобы выполнить нашу задачу.
А мы с женой потом пошли на трапезу к Хольцманам, и я пересказал эти истории, а Анна Хольцман заметила, что мы сейчас читаем в каждой главе про Мойше и Аарона, и они оба - нецах и hод, соответствено (например, в Суккос первый день - Авроhом - хесед, второй - Ицхак - гвура, 3-й Яаков - тиферес, 4-й - Мойше - нецах, 5-й - Аhарон - hод, 6-й - Йосеф - йесод, 7-й - Довид - малхус) - тоже ноги (как в Посах Элийоhу - хесед правая рука, гвура - левая, тиферес - тело, нецах и hод - ноги). Т.е. у Мойше есть аспект головы народа, но аспект ноги - тоже.