Как я стал религиозным да ещё и хабадником.

Обещал я как-то  рассказать ymarkov, зол зайн гезунд, как я дошёл до жизни такой. Писал я об этом уже у Эли Элкина в жирнале. Вот она эта история.

И примкнувший к ним…

В моей семье свято чтились принципы интернационализма. При этом отец всегда подчеркивал, что в условиях государственного антисемитизма нельзя забывать, что мы, евреи, не хуже других, и у нас есть своя культура, которой не надо стыдиться. Еврейская культура заключалась в чтении Шолом-Алейхема, слушании сквозь глушилки «Голоса Израиля» и гордом перечислении фамилий знаменитых евреев. И все же смутное чувство, что есть что-то еще, благодаря чему мы остались народом, не покидало меня. Как и не менее смутное стремление стать более «еврейским евреем». В чем должна заключаться эта самая «еврейскость», я, впрочем, не представлял.

Первыми активными шагами на пути национальной самоидентификации стали поход к книжному киоску на углу и покупка одного из номеров журнала "Советиш Хеймланд". По напечатанному там переводу на идиш романа Брежнева "Целина" я выучил алеф-бейт. Спустя некоторое время мне удалось раздобыть слова песни "Хава Нагила". На семейных торжествах я гордо распевал ее под гитару, наслаждаясь восхищением и растроганностью друзей и родственников моих родителей. Гордиться на самом деле особо было нечем. Советских евреев держали в такой суровой изоляции от любых проявлений нашей культуры, что самая немудреная песенка могла пробудить всепоглощающее теплое и щемящее чувство. Во всяком случае, успех моих домашних концертов побудил меня искать все новые и новые еврейские песни, в основном, израильские. Привели эти поиски к тому, что через знакомого знакомых меня пригласили выступить в компании отказников.

( Read more... )